«Легендарные портреты»(продолжение)

Достоевский и его «один из лучших портретов русской школы вообще» В 1872 году Павел Третьяков попросил Василия Перова сделать портрет Федора Достоевского. Третьяков выбрал именно Перова, поскольку художник высоко ценил творчество Достоевского, особенно роман «Преступление и наказание». В то время писатель работал над «Бесами» и жил с женой в Петербурге — чтобы выполнить заказ, Перов отправился в гости к Достоевским. Подготовительная работа заняла всю зиму и начало весны — Перов встречался с писателем, вел с ним разговоры на разные темы и запоминал его лицо в момент рассуждений. Супруга Достоевского Анна Григорьевна, которая всегда присутствовала на этих сеансах, рассказывала: «Можно бы сказать, что Перов уловил на портрете „минуту творчества Достоевского“. Такое выражение я много раз примечала в лице Федора Михайловича, когда, бывало, войдешь к нему, заметишь, что он как бы в себя смотрит, и уйдешь, ничего не сказав. Потом узнаешь, что Федор Михайлович так был занят своими мыслями, что не заметил моего прихода и не верит, что я к нему заходила». О готовности к работе Перов сообщил Третьякову в конце апреля, подчеркнув, что портрет будет значимым произведением не только благодаря образу известного писателя, но и за счет необычного художественного решения. 9 мая 1872 года Перов закончил портрет за семь с половиной часов. Живописец и художественный критик Иван Крамской написал об этом изображении писателя в своей статье: «Портрет этот не только лучший портрет Перова, но и один из лучших портретов русской школы вообще. В нем все сильные стороны художника налицо: характер, сила выражения, огромный рельеф и, что особенно редко и даже, можно сказать, единственный раз встретилось у Перова, — это колорит». Когда картина была выставлена в галерее, многие заметили ее сходство с работой «Христос в пустыне» Ивана Крамского. У обоих героев была характерная поза со сцепленными руками. Однако в отличие от Христа писателя как бы отгородили от внешнего мира, и даже стул, на котором он сидит, с трудом можно разглядеть. Что о картине думал сам литератор, неизвестно, но Анна Григорьевна отзывалась о ней так: «Перов сумел подметить самое характерное в лице Достоевского». Этот портрет Чехова получился не сразу В 1897 году Павел Третьяков заказал молодому художнику Осипу Бразу, ученику Ильи Репина, портрет Антона Чехова. Браз отправился в Мелихово, подмосковную усадьбу писателя. С самого начала работа не задалась: Браз был дотошным мастером, которому для портрета требовался не один сеанс. Однако в то время стояла очень жаркая погода, мешавшая Чехову долго позировать на открытом воздухе — из-за этого процесс затянулся, и Чехов встречался с Бразом с нескрываемым раздражением. В итоге портрет не понравился ни художнику, ни Чехову, поэтому работа не сохранилась. Тем не менее Браз не остановился на одной попытке. В феврале 1898 года Чехов, уехавший во Францию лечиться от туберкулеза, получил от Браза письмо с предложением повторить прошлогодний опыт. Художник хотел встретиться с писателем летом в Петербурге, но Чехов неожиданно пригласил его в Ниццу. Третьяков оперативно выделил деньги, и уже 14 марта Браз приехал во Францию. В письме от 23 марта Чехов писал своей подруге, художнице Александре Хотяинцевой: «Мастерская. Сижу в кресле с зеленой бархатной спинкой. En face. Белый галстук. Говорят, что я и галстук очень похожи. Но выражение, как в прошлом году, такое, точно я нанюхался хрену». Браз писал портрет больше двух недель и изрядно поднадоел Чехову, который к тому времени уже собирался в Париж. Неизвестно, повлияло ли это на оценку работы художника, однако впоследствии Чехов неоднократно заявлял о том, что второй вариант ему тоже не понравился. В письме сестре Марии он написал: «Что-то есть в нем не мое и нет чего-то моего». Позже писатель, посетив однажды Третьяковку, подошел к своему портрету, постоял перед ним с улыбкой несколько секунд и быстро ушел. Александра