ОБРАЗ ИСПАНИИ
В РУССКОМ ИСКУССТВЕ

Знакомство с испанской культурой началось в России после завершения Реконкисты — освобождения Пиренейского полуострова от арабского завоевания. О «гишпанском государстве» узнавали от англичан, французов и голландцев. В XVI веке русские были наслышаны о «кострах инквизиции» и преданности католической вере. Во время правления Алексея Михайловича, когда страны сблизились, появились и новые сведения. Русский дипломат Петр Потемкин после поездки в Испанию в своих «Записках» отмечал «своеобычные нравы» испанцев и описывал богатство королевского двора в Вальядолиде: «На королевском дворе палаты многие, в саду воды взводные, травы сажены узорами; винограда и всяких деревьев много, на которых родятся винные ягоды, миндальные ядра, гранаты…»

Во времена Екатерины II в Россию проникли идеи испанского Просвещения во французском переводе. Тогда же были налажены научные связи. В начале XIX века русское общество захлестнуло своеобразное «испанофильство»: Испания, как и Россия, воевала с Наполеоном. А позже, когда в стране вызревали идеи декабристов, многие интересовались Испанской революцией 1820−1823 годов. Крепла идея о близости культур и исторических путей двух государств.

К середине XIX века образ Испании, сложенный из писем редких путешественников, был стереотипным и мозаичным: красивые женщины в мантильях, безудержные эмоции, кастаньеты, коррида и экзотические фрукты. Популярными частные поездки в Испанию стали лишь в последней четверти XIX — начале XX века. Путевые заметки этих лет уже более подробно рассказывали о жизни далекой европейской страны.

Между СССР и Второй Испанской республикой дипломатические отношения были установлены в 1933 году. Вскоре в Испании вспыхнула Гражданская война, которая длилась три года. Советский Союз поддерживал республиканцев, в стране бытовал образ отчаянного испанского воина-патриота и молодой испанки, которая сражается за свободу своего государства. В СССР открывались детские дома, куда привозили из Испании детей-сирот — над ними брали шефство советские пионеры как над детьми народных героев.

Первые отсылки к испанским произведениям проявились в русской литературе в XVIII веке. Зародившийся в Испании жанр плутовского романа, или «пикарески», проник и в Россию. Об авантюрных похождениях «пикаро» Михаил Чулков в 1770 году написал первый русский бытовой роман «Пригожая повариха, или Похождения развратной женщины». В конце XVIII века русское общество познакомилось с «Хитроумным идальго Дон Кихотом Ламанчским» Мигеля де Сервантеса. «Рыцарь печального образа» перекочевал во многие русские произведения.

Николай Карамзин в 1793 году посвятил испанской культуре сентиментальную повесть «Сиерра-Морена» — трагичную историю любовного треугольника в «цветущей Андалузии — там, где шумят гордые пальмы, где благоухают миртовые рощи, где величественный Гвадальквивир катит медленно свои воды». Испания предстала перед русскими читателями страной экзотической природы, страсти и любви.

Дополнил пленительный образ Александр Пушкин. Поэт изучал испанский язык, переводил Сервантеса и посвящал далекой стране свои стихотворения — «Ночной зефир…», «Пред испанкой благородной…», «Жил на свете рыцарь бедный…» Поэт открыл для русских читателей еще один очеловеченный образ испанской культуры — Дон Жуана. В драме «Каменный гость» он рассказал о севильском обольстителе и его приключениях в Мадриде.

Друг Пушкина — поэт Антон Дельвиг — описал в своем стихотворении «обязательный испанский набор»: молодую красавицу со жгучим взором, кастаньеты, веселье и страсть.

Со временем русские литераторы стали уходить от стереотипов об Испании. Очеркист Василий Боткин открыл читателям ее народный мир с песнями и балладами в «Письмах об Испании». Повседневную жизнь далекой страны описывали публицист Варфоломей Зайцев, писатели Петр Бобрыкин и Дмитрий Григорович, журналист Василий Немирович-Данченко — брат известного режиссера Владимира Немировича-Данченко. Встречались в художественных описаниях и практические наблюдения — сродни современным путеводителям.

На рубеже XIX–ХХ веков образы иберийской культуры были популярны среди поэтов-символистов. Александр Блок, не бывавший в Испании, описал танец фламенко в стихотворении «Испанке». Константин Бальмонт ездил в Испанию не раз и очень полюбил ее культуру. Он знакомил читателей с переводами народных песен и написал цикл стихотворений о знаменитых испанских художниках. В строках Николая Гумилева, Марины Цветаевой, Анны Ахматовой появлялись новые интерпретации истории о Дон Жуане, у Михаила Булгакова и Самуила Маршака — новые версии «Дон Кихота».

Во время Гражданской войны в Испании побывал писатель Михаил Кольцов. Он брал интервью у многих известных испанских деятелей, а позже издал книгу «Испанская весна». Илья Эренбург об этом тяжелом времени писал:

Позднее, уже в мирные времена, в литературу вернулась старая Испания — экзотическая далекая страна, манящая писателей своей недоступностью:

Первым писать полотна, посвященные Испании, стал Иван Айвазовский. Художник прибыл туда из Англии, попав по пути в Бискайском заливе в бурю настолько сильную, что многие считали его погибшим. Однако Айвазовский выжил. Он путешествовал по стране, посетил Мадрид, Севилью, Малагу, Гранаду, Кадис, делал эскизы и писал полотна.

«Паломничество» русских художников к живописным берегам Испании началось довольно поздно, в 1840-е годы. На обучение за счет Академии художеств сюда ездили Карл Бейне, Евграф Сорокин, Фаддей Горецкий, Григорий Мясоедов. Меккой живописцев стал музей Прадо, где были выставлены работы Франциско де Сурбарана, Бартоломе Эстебана Мурильо, Хосе де Риберы и Франсиско Гойи. Илья Репин, посетивший Испанию в 1883 году, восхищался Рембрандтом и Веласкесом, позднее заявляя, что они его «боги», «выше всех академий мира». Константина Коровина в Испанию отправил Савва Мамонтов — здесь художник должен был сделать эскизы к постановкам «Кармен» и «Дон Кихот». Коровин вспоминал испанские танцы: «В этом была вся Испания — я нигде не видел такого танца. Но почему, несмотря на другую природу, обстановку, весь иной лик, я чувствовал себя, будто я в Москве? В чем дело?»

Два раза побывал в Испании художник Александр Головин. В полотнах и декорациях его работы часто появлялись мотивы Средиземноморья и образы знойных испанок.

В начале XX века с известными испанскими художниками русские живописцы знакомились в европейских филиалах испанской Академии изящных искусств и во время работы над Русскими сезонами в Париже.

Авангардист Петр Кончаловский путешествовал по Испании в 1910 году с Василием Суриковым. Они посещали Прадо и корриду, ездили в Эскориал, усыпальницу испанских королей. Внучка Сурикова — Наталья Кончаловская — писала в книге «Дар бесценный» о его воспоминаниях: «Испанские мальчишки — это бич! Они совсем не дают художникам работать. Они лезут в палитру, галдят, толкаются, мешают расспросами, хохочут, озорничают».

В XVIII веке ко двору Екатерины II впервые прибыл испанский композитор. Висенте Мартин-и-Солер — «Валенсианский Моцарт», как называли его современники, — написал музыку к либретто императрицы к опере «Горебогатырь Косометович».

В 1845−1847 годах в путешествие по испанским городам отправился русский композитор Михаил Глинка. Он записывал народные испанские песни и выделял из мелодий мавританские мотивы — отголоски арабского завоевания Испании.

Милий Балакирев после встречи с Глинкой в 1855 году написал свои произведения в испанском стиле. В «Увертюре на тему Испанского марша», составленной по наброскам Глинки, также звучат арабские мотивы. Композитор рассказал в ней о трагической судьбе мавров, изгнанных из Испании в начале XVII века.

«Serenata espanola» (музыка Милия Балакирева)
Исполняет Александр Палей
Петр Кончаловский. Испанский пейзаж. 1910. Частное собрание

Александр Даргомыжский, впечатлившись «Собором Парижской Богоматери» Виктора Гюго, воссоздал образ испанской цыганки в опере «Эсмеральда». Стихи и поэмы Александра Пушкина вдохновляли композитора на романсы. А сюжет «Каменного гостя» лег в основу оперы, которую завершили уже после смерти Даргомыжского Цезарь Кюи и Николай Римский-Корсаков.

Николай Римский-Корсаков изучал испанский фольклор. Он познакомился с народной музыкой, которую записал собиратель песен Хосе Инценги. В «Испанском каприччио» Римский-Корсаков передал мелодии астурийских и андалусийских песен.

Петр Чайковский обратился к излюбленному русскими поэтами сюжету — «Серенаде Дон Жуана» Алексея Толстого. Теперь уже в звуках рождался образ испанской горячности, которая блуждала меж балконов возлюбленных и порождала дуэли: «От Севильи до Гренады // В тихом сумраке ночей // Раздаются серенады, // Раздается стук мечей».

Другой «вечный» образ Испании — Дон Кихота и его верного оруженосца Санчо Пансы — появился в произведении Антона Рубинштейна.

«Don Quixote». Op. 87 (музыка Антона Рубинштейна)
Исполняет Государственный академический симфонический оркестр России имени Е.Ф. Светланова под руководством Игоря Головчина
Наталья Гончарова. Испанки. 1922. Частное собрание

Александр Глазунов после поездки в Испанию написал серенаду. За основу композитор взял мотивы «малагеньи» — популярной народной мелодии, под которую танцевали фламенко. В балет «Раймонда», действие в котором происходило в Средневековье, Глазунов включил экспрессивный «Испанский танец».

По приглашению короля Альфонсо XIII в годы Первой мировой войны в Испании обосновались Русские сезоны Сергея Дягилева. Русская театральная труппа выступала в Барселоне, Бильбао, Вальядолиде, Малаге, Гренаде и других испанских городах. В их арсенале были постановки в испанском стиле — спектакль «Менины», «Квадро фламенко» и проект балета «Испания». В составе труппы работал Игорь Стравинский, который любил испанскую музыку и культуру в целом: «…между народной музыкой Испании, особенно андалузской, и русской народной музыкой я вижу глубинную связь, которая, без сомнения, обнаруживается в их общих ориентальных истоках».

В 1930-е годы испанские сюжеты в советской музыке, как и в других направлениях культуры, были связаны с разразившейся Гражданской войной. Среди них — песня «В бой, камарадос!» Арама Хачатуряна и вокальный цикл «Юные республиканцы» Вадима Кочетова. Очень популярной стала песня на стихи Михаила Светлова «Гранада». Это стихотворение поэт написал задолго до войны, но его подхватили интернациональные бригады, сражавшиеся за Народный фронт. Сочувствовал испанцам, проигравшим генералиссимусу Франко, и Дмитрий Шостакович. Певица Зара Долуханова, услышавшая народные напевы у испанских детей-сирот, передала свои записи Шостаковичу. Они легли в основу его «Испанских песен».

Испанские архитекторы прибывали ко двору российских императоров с XVIII века. При Екатерине II на службу приняли дворянина Хосе де Рибаса. Адмирал де Рибас был занят на военной службе, а параллельно руководил перестройкой Хаджибейской крепости — она перешла Российской империи в результате Русско-турецкой войны 1787−1791 годов. В Хаджибее — позже ее переименовали в Одессу — появился порт и городские сооружения. Именем основателя назвали центральную улицу Одессы в 1811 году — Дерибасовскую.

Другой испанский деятель — Августин де Бетанкур — прибыл в Россию в 1808 году в связи с революцией в Испании. Инженер по образованию, Бетанкур перестроил Тульский оружейный завод, построил Пушечный литейный завод в Казани, гостиный двор в Нижнем Новгороде и московский Манеж, переоборудовал Императорскую Александровскую мануфактуру. Также он перестраивал петербургские набережные, возвел первый мост через Неву и учил инженерному и строительному делу русских архитекторов.

Мотивы испанской архитектуры русские зодчие стали использовать в эпоху исторического стиля — на рубеже XIX—XX веков. Зодчие обращались к архитектурным направлениям прежних эпох и создавали их неоварианты. Среди популярных был и испанский с его мавританскими элементами — сложной планировкой и вычурной резьбой, ажурными барельефами и геометрической симметрией. К ярким образцам мавританского стиля — Большой мечети в Кордове, башням Хиральда и Алькасар в Севилье, дворцам Альгамбра и Хенералифе в Гранаде, резиденции арабских правителей — обращались представители неомавританского стиля XIX века.

Одно из знаковых зданий тех времен — особняк предпринимателя Арсения Морозова — прозвали «испанским подворьем». Это роскошный образец эклектики с элементами неомавританского стиля. В 1890-х годах Арсений Морозов и архитектор Виктор Мазырин побывали в Португалии и Испании, где заинтересовались старинной архитектурой. По возвращении в Москву Морозов решил построить себе дом. Виктор Мазырин создал проект эклектичного дворца, настоящего средневекового замка с лепниной в виде ракушек, парадным порталом, витыми колоннами и элементами барокко, классицизма и псевдоготики.