Особых кулинарных пристрастий у Ахматовой не было, за редким исключением.
На долю поколения Анны Ахматовой выпала череда тяжелых испытаний. Первая мировая война, революция, репрессии, Великая Отечественная война. Неудивительно, что поэтесса вела аскетичный образ жизни — и в силу обстоятельств, и по своей воле.
Друзья и знакомые Ахматовой говорили, что ела она совсем немного, но застолья любила — больше как возможность провести время в хорошей компании.
Друзья и знакомые Ахматовой говорили, что ела она совсем немного, но застолья любила — больше как возможность провести время в хорошей компании.
На долю поколения Анны Ахматовой выпала череда тяжелых испытаний. Первая мировая война, революция, репрессии, Великая Отечественная война. Неудивительно, что поэтесса вела аскетичный образ жизни — и в силу обстоятельств, и по своей воле.
Друзья и знакомые Ахматовой говорили, что ела она совсем немного, но застолья любила — больше как возможность провести время в хорошей компании.
Друзья и знакомые Ахматовой говорили, что ела она совсем немного, но застолья любила — больше как возможность провести время в хорошей компании.
“
Все, приходившие с утра и в первой половине дня — будь то школьные приятели братьев, студенты с моего курса, артисты … мамины ученики или гости Анны Андреевны, — все прежде всего приглашались за общий стол и, выпив за компанию чаю или «кофию», как говорила Ахматова, невольно попадали в круг новостей и разговоров самых неожиданных. А чашки и какая-то нехитрая еда, между делом сменяющаяся на столе, были не более чем поводом для собрания, вроде как в горьковских пьесах, где то и дело по воле автора нужные действующие лица сходятся за чаепитием.
Особых кулинарных пристрастий у Ахматовой не было, за редким исключением. Например, она любила пшенную кашу с тыквой, а еще ей нравились грибы, жаренные со сметаной и луком.
“
С утра я уходила за грибами, набирала полную корзину, долго чистила, а потом тушила особым манером, как любила Анна Андреевна, с луком, сметаной и перчиком. «Вы меня балуете, — кокетливо растягивая слова, говорила она, — грибы прелестны.
Поэт-переводчик Игнатий Ивановский вспоминал, как Ахматова говорила о своей молодости: «Еду мы варили редко — нечего было и не в чем».
“
А в моей памяти появляется стакан чаю, который чаем можно назвать только условно — несколько чаинок в чуть подкрашенном кипятке, и вазочка с тремя печеньями известной марки «Печенье к чаю».
“
Потом мы шли на кухню, Анна Андреевна накладывала в глубокие тарелки вареную картошку и кислую капусту — не помню, чтобы хоть раз у нее было что-то еще.
Поэт Лев Горнунг также писал о скромном быте поэтессы:
“
За чаем и за обедом, когда Анна Андреевна отказывалась от какого-нибудь блюда, хозяева упрекали ее, что она слишком мало ест, она смущалась, пыталась как-то оправдаться, и в таких случаях в ней было что-то почти детское, какая-то застенчивость и неловкость.
А Иосиф Бродский в одном из интервью вспоминал:
“
Да, за вечер грамм двести водки. Вина она не пила по той простой причине, по которой и я его уже не особенно пью: виноградные смолы сужают кровеносные сосуды. В то время как водка их расширяет и улучшает циркуляцию крови. Анна Андреевна была сердечница. К тому времени у нее уже было два инфаркта. Потом — третий. Анна Андреевна пила совершенно замечательно.
«Культура.РФ» благодарит за вопрос читательницу Марину из города Шебекина.
Материалы по теме
