Как спорт, поднятье тяжестей не ново
В истории народов и держав.
Вы помните, как некий грек другого
Поднял и бросил, чуть попридержав.

Как шею жертвы, круглый гриф сжимаю.
Овацию услышу или свист?
Я от земли Антея отрываю,
Как первый древнегреческий штангист.

Не обладаю грацией мустанга,
Скован я, в движеньях не скор.
Штанга, перегруженная штанга —
Вечный мой соперник и партнер.

Такую неподъемную громаду
Врагу не пожелаю своему.
Я подхожу к тяжелому снаряду
С тяжелым чувством нежности к нему:

Мы оба с ним как будто из металла,
Но только он — действительно металл,
И прежде, чем дойти до пьедестала,
Я вмятины в помосте протоптал.

Где стоять мне — в центре или с фланга?
Ждет ли слава? Или ждет позор?
Интересно, что решила штанга —
Это мой единственный партнер.

Лежит соперник, ты над ним — красиво!
Но крик «Вес взят!» у многих на слуху.
Вес взят — прекрасно, но не справедливо,
Ведь я — внизу, а штанга — наверху.

Такой триумф подобен пораженью,
А смысл победы до смешного прост:
Все дело в том, чтоб, завершив движенье,
С размаху штангу бросить на помост.

Звон в ушах, как медленное танго.
Тороплюсь ему наперекор.
Как к магниту, вниз стремится штанга —
Верный, многолетний мой партнер.

Он ползет, чем выше, тем безвольней,
Мне напоследок мышцы рвет по швам,
И со своей высокой колокольни
Кричит мне зритель: «Брось его к чертям!»

«Вес взят! Держать!» — еще одно мгновенье,
И брошен наземь мой железный бог.
Я выполнял обычное движенье
С коротким злым названием «рывок».