Право, полдень слишком жарок,
Слишком ровен плеск воды.
Надоели плоских барок
Разноцветные ряды.

Все, что здесь доступно взору —
Море, пристань, толкотня,
Пять бродяг, вступивших в ссору,
Черт возьми, не для меня!

Что скучней — ходить без дела,
Без любви и без вина.
Розалинда охладела.
Генриэтта неверна.

Нет приезжих иностранцев,
Невоспитанных южан,
Завитых венецианцев,
Равнодушных парижан.

И в таверне, вечерами,
Горячась, входя в азарт,
Я проворными руками
Не разбрасываю карт.

Иль прошла на свете мода
На веселье и вино,
Ах, крапленая колода!
Ах, зеленое сукно!

2

Что, синьор, нахмурил брови?
Горе? Вылечим сейчас!
Наша барка наготове,
Поджидает только вас.

Джон глядит: пред ним, в халате,
Негр, одетый, как раджа.
«Госпожа прекрасно платит,
Пылко любит госпожа.

Будь влюбленным и стыдливым,
Нежно страстным до зари,
Даже морю и оливам
Ни о чем не говори,

И всегда в карманах будут
Звякать деньги, дребезжа,
И тебя не позабудут
Ни Аллах, ни госпожа.

Лишь заря окрасит тополь,
Наш корабль отчалит вновь,
Поплывем в Константинополь,
Где довольство и любовь.

Если будешь нем и страстен,
Будешь славой окружен!»
И промолвил: «Я согласен», —
Зажигая трубку, Джон.

3

Зобеида, Зобеида,
Томен жар в твоей крови,
Чья смертельнее обида,
Чем обманутой любви.

Ты с шербетом сладким тянешь
Ядовитую тоску,
Розой срезанною вянешь
На пуху и на шелку.

Ах, жестокий, ах, неверный,
Позабывший честь и сан,
Где ты нынче, лицемерный,
Обольстительный Гассан,

Где корабль твой проплывает,
Волны пенные деля,
Чье блаженство укрывает
Неизвестная земля?

«Я ли страстью не палима,
Я ли слову не верна?» —
«Госпожа! — Пред ней Селима
Низко согнута спина.—

Госпожа, исполнен строгий
Вами отданный приказ,
Ожидает на пороге
Джон Вудлей — увидеть вас».

4

Нынче Джон, дитя тумана,
Краснощекий малый Джи,
Носит имя Сулеймана,
Кафешенка госпожи.

Взоры гордые мерцают,
И движенья горячи,
Возле пояса бряцают
Золоченые ключи.

Сладкой лестью, звонким златом
Жизнь привольная полна.
… Лишь порой перед закатом
Над Босфором тишина.

Ах, о радости чудесной,
Сердце, сердце, не моли,
Вот из Генуи прелестной
Прибывают корабли.

Прибывают, проплывают,
Уплывают снова вдаль.
И душой овладевает
Одинокая печаль.

Безнадежная тревога
О потерянной навек
Жизни, что из дланей Бога
Получает человек.