О, заповедная столица,
Гранитный город над Невой,
Какие сны, какие лица
Являет желтый сумрак твой!

Холодным ветром с моря тянет, —
Вдыхаю жадно я его.
В рассветный час томит и ранит
Твоих видений волшебство.

О, кровь и пот! В крови и поте
Невы твердыня зачата,
Чтоб явью грозною о флоте
Петрова вспыхнула мечта.

А после — бироновы цепи,
Доносов ложных черный сон,
Сиянье и великолепье
Екатерининских времен…

Испытаннее дряхлых библий
Глядит опаловая твердь.
Под нею декабристы гибли,
Монархи принимали смерть; —

И все затем, чтоб в полной славе
Сияла веще ты, когда,
Подобно шквалу или лаве,
На Русь низринется орда.

Я помню: конные гиганты
Летели в сумрак огневой
Зари. И шли манифестанты —
Поток единый и живой.

Как жарко пламенели груди,
На лицах всех — одна печать:
До смерти будут эти люди
Свою Отчизну защищать.

И мне казалось: вновь вернулась
Пора петровской старины,
Стихия грозная проснулась
Самозащиты и войны.

Да, снова потом, снова кровью
Должны служить до смерти ей
Все обрученные любовью
Железной Родине моей!