Пять ключей к «Мастеру и Маргарите»

Булгаков глубоко изучал немецкий мистицизм XIX века и много времени уделил «Фаусту». В ранней версии его культового романа с черновым названием «Черный маг» главной фигурой выступал именно сатана. Позднее Булгаков изменил концепцию, но оставил персонажу дьявола ключевую роль, при этом наделив его чертами сатаны из драмы Фауста.

Воланд, он же профессор черной магии, впервые появился в «Мастере и Маргарите» на Патриарших прудах. При нем был неизменный атрибут — трость с черным набалдашником в виде головы пуделя:

Тот же образ возникал и в сцене Великого Бала у сатаны, когда Маргарите присвоили статус королевы:

Пудель появился в тексте Булгакова неспроста. Именно форму черного пуделя принимал Мефистофель у Гете, чтобы не открывать свой истинный облик, и именно в таком виде он впервые проник в келью Фауста.

Сам Мефистофель во время Вальпургиевой ночи, которая так похожа на все тот же Великий Бал, назвал себя юнкером (благородный господин — Прим. ред.) Воландом — что отметает все сомнения о немецкой природе сатаны Булгакова.

В драме Гете был еще один образ, которым мог вдохновиться Булгаков, — несчастная Маргарита, или Гретхен.

По сюжету Гретхен, оставленная Фаустом, утопила новорожденного ребенка после того, как ее изгнали из города. За это ее приговорили к казни и заключили в тюрьму. Мефистофель скрыл этот факт от Фауста, однако тот узнал о трагической судьбе девушки и обвинил Мефистофеля в обмане:

Литературоведы считают, что Булгаков сознательно использовал историю Гретхен для создания образа детоубийцы Фриды. Маргарита прониклась милосердием к бедной девушке, покинутой возлюбленным, и попросила Воланда помиловать ее.

Так осужденная на вечную кару мать-преступница получила у Булгакова второй шанс.

Булгаковский Понтий Пилат вынес обвинительный приговор Иешуа Га-Ноцри, поскольку посчитал его проповеди опасными. Особое возмущение у него вызвали слова Иешуа о том, что настанет время, когда человек будет свободен от власти:

Конфликт человеческой свободы и власти был актуальной для советской литературы темой, однако первым, используя схожие средства и схожих героев, ее раскрыл Федор Достоевский. Так, в притче «Великий инквизитор» из романа «Братья Карамазовы» он описал схожие причины приговора Иисуса к казни.

Иван Карамазов рассказывал брату Алеше, как Иисус Христос возвращался на землю во время испанской инквизиции. По его воле происходили многочисленные чудеса, которыми он заслужил любовь последователей. Однако инквизитор осудил Христа и приговорил его к смерти через сожжение, а перед казнью явился в тюремную камеру Иисуса с речью о «ненужности» свободы:

Сначала Азазелло предстал перед читателем маленьким, широкоплечим и безобразным, к тому же огненно-рыжим, мужчиной. Однако в финале романа он вернул свой истинный облик и превратился в рыцаря, холодного и беспощадного.

Этот образ Булгаков мог позаимствовать из поэмы Джона Мильтона «Потерянный рай» 1667 года. Истинный облик Азазелло напоминает сатану и его свиту в изображении Мильтона: Азазиил у поэта был могучим знаменосцем в блестящих доспехах, несущим знамя всех сил ада:

В третьей части поэмы «Божественная комедия», в «Рае», Данте Алигьери описал историю своей любви с земной девушкой Беатриче. В раю его земная возлюбленная встретилась ему в виде женщины неземной красоты. Она утратила свою земную сущность и стала практически ангелом, ведущим Данте к райскому свету.

Булгаков также избавил свою героиню от земных оков, только Маргарите, примерившей на себя образ ведьмы, было не суждено стать ангелом. И свет, к которому она в итоге привела Мастера, был лунным, а значит — двойственным, неоднозначным и сулившим не рай, а покой.