Святая святых
По одноименной пьесе Иона Друцэ.
Композитор Евгений Дога.
Спектакль про двух односельчан — Кэлина Абабия (Николай Пастухов), прожившего свою тяжелую и полную лишений жизнь в молдавской деревне, и Михая Груя (Игорь Ледогоров), сделавшего блестящую карьеру в городе. Оба героя всю жизнь любили Марию (Ирина Демина), которую за ее поступки и мысли в деревне считали святой. Критики писали, что когда Мария в молдавском национальном костюме, с лицом, озаренным каким-то особенным светом, впервые появлялась на сцене под чарующие звуки музыки Евгения Доги и на ветвях ивы зажигались огоньки, ее и впрямь можно было принять за Мадонну. Типичный любовный треугольник обретал непривычные черты. Пьеса становилась рассказом о необыкновенной, почти мистической связи трех людей.
Одновременно история односельчан, рассказанная писателем Ионом Друцэ, была истолкована режиссером Ионом Унгуряну как притча о верности человека нравственным принципам, которые он отстоял и выстрадал в годы войны. Сама трактовка мирной послевоенной жизни была исполнена особого, «военного» смысла, требовавшего от героев не меньшей отваги, чем в годы войны.
Премьера спектакля состоялась в самый канун нового, 1977 года и стала большим событием столичной культурной жизни.
Из интервью театроведа Анатолия Смелянского, с 1975 по 1980 годы заведующего литературной частью Театра Советской Армии:
<…> «Мы пробивали и пробили один замечательный спектакль, и пьеса, мне кажется, прекрасная, Иона Друцэ «Святая святых». Поставил Ион Унгуряну. Вот такое начало моей завлитовской биографии в ЦАТСА. На спектакль «Святая святых» пошла театральная Москва. <…> «Святая святых» была о душе человека, о том, как надо сопротивляться, написанная в притчевой молдавско-русской манере. Чудно играл Игорь Ледогоров, изумительно играл Николай Пастухов, может быть, это была его лучшая роль за все годы, что я видел его на сцене и в кино. <…> Так строился репертуар ЦАТСА — с одной стороны, что-то по тематике, но по искусству, по подходу — что-то, что было терпимо для нормальных людей, потому что нормальные люди в этот театр уже не ходили. Такое гетто было. А когда появился спектакль «Святая святых», то появилась публика, которая не ходила в этот театр, появились статьи людей, которые никогда не писали об этом театре. <…> Спектакль «Святая святых» меня потрясал! Николай Пастухов меня потрясал! Мне казалось, что это настоящий МХАТ. Это поэзия, это правда человеческого существования, доверие к актеру и смысл достоинства человека, который ни в какой ситуации не изменяет себе. Все на него ходили, и Ефремов ходил. И я этим гордился, потому что на него никого не стыдно было пригласить».
Из статьи Виктории Федоренко «Русская история в контексте художественного мировоззрения Иона Друцэ» в журнале «Континент» (2008 г.):
«Вступая на литературное поприще, молдавский писатель Ион Друцэ вряд ли мог предположить, что не только будет писать на русском языке, но и углубляться в историю России, досконально изучая отдельные ее эпизоды, которые оживут на страницах его произведений и тем более на сценических подмостках прославленных московских театров. <…>
Художественный мир Иона Друцэ отличается своей особенностью в литературе и характеризуется прежде всего цельностью и единством проблематики внутреннего конфликта человека с собой и с миром. <…> Отнюдь не случайно у Друцэ Россия — «страна обиженных». <…> Обиженные для Друцэ — это и те, кого обидели в других местах, а потом приютила Россия (как и самого писателя), но и те, кого, как того же Толстого, обидели в самой России, во имя России и ее интересов, те, кого обидела сама Россия, кому на долю выпало вкусить крайности ее политики и ее истории, нахлебаться крайностей царской натуры. <…>
Обращение Иона Друцэ к русской истории и культуре, глубинное осмысление исторических событий и создание масштабных художественных образов выдающихся личностей разных эпох обогатило литературу обоих народов — и России, и Молдавии, принеся автору заслуженное признание как в этих странах, так и далеко за их пределами». <…>
