«ИСКУССТВО АДЫГСКОЙ ЦИНОВКИ» посвященной 70-летию народного художника РА Замудина Гучева

Мастер народных ремесел, педагог, фольклорист и искусствовед. Он известен на всем Северном Кавказе как основоположник современной школы искусства плетения адыгской циновки, изготовления и игры на традиционной двухструнной скрипке — шичепшине и открытой продольной флейте — камыле. Заслуженный художник Адыгеи, член Союза художников России Замудин Гучев празднует свой 70-летний юбилей. Что послужило вдохновением для многолетней деятельности по возрождению музыкальных и ремесленных традиций адыгов — в материале «СА».

С 70-летием Замудина Гучева поздравил глава Адыгеи Мурат Кумпилов. Он отметил вклад юбиляра в дело сохранения традиционной черкесской культуры.

— Хочу поблагодарить Замудина Леловича за его бескорыстную любовь к родной культуре и многолетний труд по ее сохранению и популяризации. Желаю юбиляру крепкого здоровья, долгих лет жизни, новых свершений на благо адыгского народа и всей нашей многонациональной России! — говорится в поздравлении Мурата Кумпилова.

Начало пути

Замудин Гучев родился 26 февраля 1953 г. в г. Баксане Кабардино-Балкарии. Учился на физико-математическом факультете Кабардино-Балкарского госуниверситета. Его родители не имели отношения к искусству: сама фамилия «Гучев» в переводе с адыгского означает «кузнец». Отец был служащим и занимался пчеловодством, мама — домохозяйка. Зато бабушка по материнской линии виртуозно играла на гармошке. Были в роду и ювелиры.

— Трудно ответить, почему мы выбираем тот или иной жизненный путь. Мне кажется, это дорога дана сверху, — делится мастер.

Замудин Гучев перепробовал многое. После службы в армии трудился арматурщиком на строительстве Усть-Илимского лесопромышленного комплекса. По возвращении в Кабардино-Балкарию работал автомехаником, сварщиком, токарем, механиком полиграфического оборудования, увлекался фотографией.

Творческий путь начался в 1978 году с изучения камнерезного искусства и народной поэзии.

Свои знания в плетении адыгской циновки, изготовлении и игре на народных музыкальных инструментах он почерпнул у известных мастериц и шичепшинао прошлого столетия.

— По соседству с нами жила мастерица Рура Кушпова, с сыном которой я дружил в детстве. Однажды я зашел к ним и увидел огромную деревянную раму. Рура ловко вплетала длинные широкие листья в шнуры, тянущиеся от верхней перекладины к нижней, прибивая их бруском. Это занятие меня очаровало, — вспоминает Замудин Гучев.

В 1980-х он объездил аулы Адыгеи, Кабарды и Черкесии в поисках мастериц, способных рассказать о технологии плетения циновок. Собранные в этот период материалы, фотографии циновок, а также подробные инструкции по плетению вошли в его первую книгу под названием «Искусство адыгской циновки», вышедшую в 1990 году.

Интерес к народной культуре усилился во время фольклорно-этнографических экспедиций, в которых начинающий исследователь работал вместе с учеными-собирателями. Участвуя в них как фотограф, Замудин Гучев посетил множество населенных пунктов Кабарды, Черкесии и Адыгеи, открыл для себя мир носителей традиционной культуры.

— У меня был свой проект — сбор материалов о создании адыгской циновки, музыкальных инструментов. Я собрал для этого опросник, охватывающий все стороны бытования циновки. Это и технология изготовления, и области использования, и научные сведения. За десять лет исследований удалось зафиксировать около 400 циновок. Некоторые мне добровольно отдавали семьи, другие искал в музеях, — рассказывает Замудин Гучев.

Вся моя жизнь направлена на то, чтобы продолжали звучать незаслуженно забытые древние мелодии, а дети сохранили в себе традиции игры на шичепшине, камыле, плетения циновки и навыки сказителя нартского эпоса

В 1985 году впервые за всю историю существования адыгской циновки была проведена выставка. В нее вошли экспонаты, собранные в экспедициях Замудином Гучевым. Мероприятие состоялось сначала в Нальчике, где тогда жил мастер, а потом в областном музее Адыгеи (ныне — Национальный музей РА).

Мастерство

По словам юбиляра, в его личной коллекции хранится около 50 циновок.

— Они различаются степенью сохранности, потому что люди отдавали их в разном состоянии, некоторые невозможно восстановить. Сейчас молодые невестки редко плетут циновки, но некоторые сохраняют их на память о старших, ведь циновка может быть и молитвенная, и поминальная, — рассказал Замудин Гучев.

Он отмечает, что раньше каждая девушка к свадьбе плела три изделия: большую циновку, коврики для совершения молитвы и прикроватный.

— Орнамент и аккуратность исполнения свидетельствовали о трудолюбии девушки и ее способности чувствовать красоту. Без циновки не обходился ни один обряд. Я бы сравнил свою работу с современными перепевками старинных народных песен: делал то же самое — создавал циновки из новых материалов, используя древнюю технологию изготовления. Каждая циновка — как песня, а ее орнамент — ритм, — говорит мастер.

Кстати, у адыгов были популярны ромбовидные орнаменты. В основном циновки были двухцветными с закругленным или заостренным верхом. Некоторые умельцы делали их трех- и четырехцветными. Такая палитра достигалась добавлением крашеного рогоза. Использовались и солома, и различные шерстяные вкрапления.

Преподаватель

Замудин Гучев в совершенстве овладел мастерством плетения циновок, а участие в республиканских, всероссийских и международных выставках составило отличное портфолио для вступления в Союз художников СССР.

— Такая «корочка» тогда была сравнима с вузовским дипломом. Она, как волшебная палочка, открыла передо мной многие двери. Я переехал из Кабарды в Майкоп и стал обучать плетению адыгской циновки детей, — вспоминает Замудин Гучев.

У общественности появился интерес к народным инструментам, поэзии, аутентичному песнопению, несмотря на то, что тогда музыкальные инструменты — шичепшин и камыль, как и циновки, можно было найти только у стариков. Последние мастера и открыли секреты их изготовления Замудину Гучеву. В 1990-е он был единственным мастером по изготовлению шичепшинов в Адыгее и стремился передать древнее ремесло следующим поколениям.

Так, мастер решил организовать детский ансамбль «Ашамез» в областной школе-интернате №1.

— Сначала учил ребят плести циновки, а потом мы занялись изготовлением народных инструментов. А для чего нужны инструменты? Чтобы играть! Научили и этому. Пришло время петь. Скоро пришла идея создать фольклорный ансамбль, потому что народное пение сопровождается подголоском, — рассказывает Замудин Гучев.

После окончания школы некоторые участники «Ашамеза» вошли в состав нового ансамбля адыгской народной песни «Жъыу», возникшего в 2005 году при республиканской филармонии.

— Однажды я сел в фойе колледжа искусств и начал играть на шичепшине. Мелодией заинтересовались нынешний дирижер оркестра филармонии Каплан Сташ и его брат, ныне кларнетист Мадин Сташ. Несмотря на то что они были одаренными музыкантами, их знания народных песнопений были на нуле. Учебная программа лишь кратко знакомила с фольклором, — вспоминает Замудин Гучев.

Постепенно ансамбль рос. В него пришли студенты разных факультетов, иногда далеких от творчества, поэтому некоторые учились играть на шичепшине и петь.

При активном участии Замудина Гучева и содействии Министерства культуры в Адыгейской республиканской детской школе искусств им. К.Х. Тлецерука в 2010-м было открыто единственное не только в Адыгее, но и на Северном Кавказе фольклорное отделение, где он преподает направление «Традиционный двухструнный шичепшин». Каждый год туда приходят 10-15 ребят в возрасте от 5 лет.

Из учеников отделения выросли виртуозы игры на шичепшине — Дамир Гуагов, Гупса Паштова, Шан и Джанти Лебзо, Джанета Сиюхова. Благодаря им в 2016 г. сформировался молодежный ансамбль аутентичного певческого стиля «Тыжьын».

Живой очаг

Свойственный Замудину Гучеву энтузиазм позволил ему построить творческую мастерскую в х.Гавердовском. Сейчас она переросла в музей-мастерскую и получила название «Живой очаг». Именно там мастер проводит мастер-классы, экскурсии, приглашает туда для выступлений виртуозов народной музыки.

— У любого народа два языка — разговорный и певческий. Сегодня обучать детей старинному песнопению, этикету, эпосу стало сложнее. Раньше дети в совершенстве знали адыгейский язык, сейчас и их родители, увы, плохо им владеют. А ведь язык — основа традиционной культуры. Стараюсь объяснить значение слов, погрузить детей в текст песни. Моя цель — обучить детей народным песнопениям и таким образом сохранить язык и культуру, — говорит Замудин Гучев.

Ген творчества

С творческими людьми всегда сложно в быту. Они постоянно находятся в поиске новых идей и путей их воплощения.

— Многие женщины хотят создать и хранить очаг. Благо у нас с женой общие интересы, в которых мы находим гармонию и взаимопонимание. Я вообще везунчик — меня во всем поддерживает семья, — улыбается Замудин Лелович.

Его супруга Раиса Унарокова — известный на Северном Кавказе специалист по фольклору, профессор, доктор филологических наук и к тому же научный консультант знаменитого мужа.

Дети Замудина Гучева выросли в семье, полной науки и творчества.

Дочь Мазаго окончила музыкальную и художественную школу. Сейчас продолжает дело отца — открыла свою студию, где обучает дошколят всем видам художественного творчества.

Творческие гены передались и сыну Мартину. Он дизайнер обуви в крупной фирме.

— Никто в семье не занимался дизайном обуви, да и вообще это редкая профессия. Вообще, Мартин обучался игре на аккордеоне, но быстро нашел дело по душе. Моим детям повезло — они сразу нашли для себя интересное занятие и двинулись к достижению цели по прямой, — рассказал Замудин Гучев.

Признание

Инновационные исследования Замудина Гучева в области прикладного искусства и традиционной музыки получили признание в российских и международных научных кругах. Мастер неоднократно участвовал в различных форумах. В 2018 году в рамках международных проектов «Продвижение культур» и «Музыкальные инструменты Евразии» Центра изучения айнов и коренных народов Хоккайдского государственного университета Замудин Лелович прочел доклад «Черкесские музыкальные инструменты» японской аудитории.

Он также принимал участие в ХII Международном конгрессе инструментоведов «Благодатовские чтения» в Санкт-Петербурге в 2019 году.

А в 2018-м в мастерской Замудина Гучева побывала делегация из Японии. Японцы были восхищены богатством традиционной культуры адыгов и пригласили своих коллег Замудина Гучева и его жену с ответным визитом на Хоккайдо.

Каждый этап творческой жизни Замудина Гучева связан с созданием энциклопедий или учебных пособий. Желание сохранить и передать знания, полученные в экспедициях 80-х годов, сподвигло мастера в 1990 году создать книгу под названием «Искусство адыгской циновки».

Со временем у Замудина Гучева появилась авторская методика преподавания игры на двухструнном шичепшине, которую он изложил в учебном пособии «Учимся играть на шичепшине», вышедшем в 2014 году.

А в 2017 г. в Майкопе вышла книга «Атлас черкесского шичепшина», над которой Замудин Гучев работал более 30 лет. Ее продолжением стало издание «Черкесский (адыгский) камыль», вышедшее в 2021 году.

Планы

По словам Замудина Гучева, последние пять лет он посвятил обобщению своих исследований. Эти годы стали самыми напряженными в его жизни. Сейчас он работает над новой книгой. Она будет посвящена циновке и станет своеобразным продолжением исследований 1978 года. В планах народного мастера — изучить циновки старинных и современных мастериц. Также он продолжает работу по возрождению народных ремесел и инструментов, преподает народные ремесла.

Своим воспитанникам он рассказывает черкесскую легенду: бог плодородия Тхагаледж даровал нартам три зерна проса, которыми можно было накормить целый народ, и завещал беречь их, иначе наступит голод.

— Возродить зерна, то есть национальную идею, можно благодаря фольклору и народным промыслам. Моя мечта — чтобы во всех музыкальных школах республик, где проживают адыги, были открыты фольклорные отделения. Вся моя жизнь направлена на то, чтобы продолжали звучать незаслуженно забытые древние мелодии, а дети сохранили в себе традиции игры на шичепшине, камыле, плетения циновки и навыки сказителя нартского эпоса, — заключил Замудин Гучев