Литературный час «Мы о войне стихами говорим»

1. Ведущий

Каждый год в майские дни наш народ вспоминает грозные годы войны, чтит память павших героев. Хотя прошло уже более полувека, время не властно над памятью людей разных поколений.

Мирный труд советского народа был нарушен. Началась Великая Отечественная война.

Казалось, было холодно цветам,

и от росы они слегка поблёкли.

Зарю, что шла по травам и кустам,

обшарили немецкие бинокли.

Такою все дышало тишиной,

что вся земля еще спала, казалось.

Кто знал, что между миром и войной

всего каких-то пять минут осталось!

— Люди помнят 22 июня 1941 года.

1. Ведущий.

Нашу конкурсную программу «Мы о войне стихами говорим» открывает ученица 6 класса Александрова Ксения стихотворением Дмитрия Попова

«22 июня»

22 ИЮНЯ

Июнь. Россия. Воскресенье.

Рассвет в объятьях тишины.

Осталось хрупкое мгновенье

До первых выстрелов войны.

Через секунду мир взорвётся,

Смерть поведёт парад-алле,

И навсегда погаснет солнце

Для миллионов на земле.

Июнь. Россия. Воскресенье.

Страна на грани: быть не быть…

И это жуткое мгновенье

Нам никогда не позабыть…

1 Ведущий.

Нет такой семьи, которую не затронула бы война. Каждый день войны — это кровь и смерть, боль и горечь утрат. Не щадили ни стариков, ни женщин, ни детей…

Стихотворение Анатолия Молчанова «Памяти ленинградских детей, погибших на станции Лычково» читает ученица 10 класса Тропникова Эльвира.

Есть места на земле, чьи названия, словно оковы,
Держат в памяти то, что осталось в печальной дали.
Вот таким местом скорби и братства нам стало Лычково –
Небольшое село на краю новгородской земли.

Здесь в июльский безоблачный день сорок первого года
Враг, нагрянув с небес, разбомбил пассажирский состав –
Целый поезд детей Ленинграда, двенадцать вагонов,
Тех, что город хотел уберечь в этих тихих местах.

Кто же мог в Ленинграде в тревожном июне представить,
Что фашисты так быстро окажутся в той стороне,
Что детей отправляют не в тыл, а навстречу войне,
И над их поездами нависнут машины с крестами?..

Им в прицел было видно, что там не солдаты, не пушки,
только дети бегут от вагонов — десятки детей!..
Но пилоты спокойно и точно бомбили теплушки,
Ухмыляясь злорадной арийской усмешкой своей.

И метались по станции в страхе мальчишки, девчонки,
И зловеще чернели над ними на крыльях кресты,
И мелькали средь пламени платьица и рубашонки,
И кровавились детскою плотью земля и кусты.

Глохли крики и плач в рёве, грохоте, «юнкерсов» гуде,
Кто-то, сам погибая, пытался другого спасти…
Мы трагедию эту вовек не забудем.
И фашистских пилотов-убийц никогда не простим.

Разве можно забыть, как детей по частям собирали,
Чтобы в братской могиле, как павших солдат, схоронить?
Как над ней, не стыдясь, и мужчины рыдали
И клялись отомстить… Разве можно всё это простить!