Лекция о русском, советском пианисте А.Б. Гольденвейзере

Александр Борисович Гольденвейзер, годы жизни: 1875–1961 гг. Русский и советский пианист, композитор, педагог, публицист, музыкальный критик, общественный деятель, доктор искусствоведения, народный артист СССР, лауреат Сталинской премии первой степени.
В 1889 году был принят в Московскую консерваторию в класс А.И. Зилоти, где попал в окружение музыкантов, во многом сформировавших его взгляды на искусство, на роль художника в общественной жизни и на задачи педагога.
Окончил Московскую консерваторию в 1895 году по классу фортепиано П.А. Пабста, в 1897 — по классу композиции М.М. Ипполитова-Иванова. К 1900 году был достаточно известен, чтобы Андрей Белый упомянул его в поэме «Первое свидание», действие которой приурочено к этому году: «Поёт под небо белый гейзер — Так заливается свирель, Так на рояли Гольденвейзер Берёт уверенную трель».
Преподавательскую деятельность начал в 1895 году. Гольденвейзер идейно был близок с Львом Толстым. Их дружба завязалась в 1896 году благодаря увлечению шахматами. Как толстовец, не ел мяса. Присутствовал при кончине писателя в Астапове и подписал его завещание.
Выступал как солист и ансамблист. С 1901 года выступал как музыкальный критик в печати, являлся профессором Московской консерватории по классу фортепиано, в 1936—1959 — заведующий кафедрой фортепиано. В 1918–1919 годах — помощник директора, 1919—1922 и 1932—1934 — заместитель директора (проректор), в 1922—1924 и 1939—1942 — директор (ректор) консерватории. В годы Великой Отечественной войны — в эвакуации, сначала в Нальчике, потом в Тбилиси и Ташкенте. В 1943 году возвратился в Москву. В период «ждановщины» выступил с позиций защиты традиционных музыкальных ценностей:
Один из старейших музыкантов, Александр Гольденвейзер, выражал скорее традиционалистскую точку зрения, которая не была столь агрессивна, как позиция песенников, но оказалась принципиально близка заявленной Ждановым идее «защиты классического наследия». Повторив слова о том, что музыка «родилась из народной песни и танца» и «величайшие композиторы всех времен черпали из этого источника», что модернистской музыке «более свойственно выражать идеологию вырождающейся культуры Запада, вплоть до фашизма, чем здоровую природу русского, советского человека», Гольденвейзер, музицировавший еще в доме Льва Толстого, обвинил, к примеру, Сергея Прокофьева в том, что герои его «Войны и мира» поют «на интернациональном музыкально-модернистском воляпюке». В этой позиции было больше от старческого брюзжания, чем от сознательно погромной установки.