Ледяная внучка
По версии этой сказки у Деда Мороза много внучек Снегурочек — и они только выглядят трепетными безобидными созданиями. На деле эфемерные сестры-красавицы, танцующие в легких одеждах на фоне зимнего леса, те еще разбойницы. Деревенские мамаши даже пугают Снегурочками маленьких детей: заиграешься, мол, убежишь со двора — заморозят! И вот одной из этих прозрачных, будто видение, красавиц приглянулся деревенский гончар Гридя, и захотелось ей стать обыкновенной девушкой. Встретила ее в лесу бабка, доживающая свой век вдвоем с дедом, и взяла «во внучки».
Помощница, правда, старикам из внучки никакая. Даже пол подмести толком не умеет, но, может, научится? Главное, девушка встречается и объясняется с гончаром. Гридя и Люба — так назвали в деревне Снегурочку — клянутся друг другу в любви и верности. Но обещание порой легче дать, чем исполнить. На Любе решил жениться местный князь, и, когда девушка ему отказала, княжеские слуги похищают ее. Гридя спешит освободить невесту, но коварство князя разлучает влюбленных.
История, рассказанная Борисом Рыцаревым, существенно отличается от классического образа Снегурочки из пьесы Островского и оперы Римского-Корсакова. В картине, кстати, звучит музыка Чайковского. По стилю «Ледяная внучка» близка по духу, с одной стороны, к языческим поверьям и народным легендам, особенно в сценах зимних забав, гуляний и обрядов, а с другой — некоторые выведенные в фильме характеры вполне современны. Дед с бабкой, ищущие во всем выгоду, готовые умереть, но не уступить друг другу в сущей ерунде, — великолепная сатира на обывателя. А хитрый князь со своими беспринципными приспешниками — правдоподобная иллюстрация властной структуры, способной сломать любого, кто мешает ей в достижении целей. Ну разве что против природной стихии нет приема: когда отчаявшаяся Люба вновь превратится в Снегурочку и примется с досады морозить все вокруг, то никакой правитель ее не остановит, и в этих эпизодах сказочная героиня леденит душу не хуже ужастика.
Жанр фильма-сказки в советское время зачастую рассматривался как отдушина в условиях цензуры, как возможность для философских высказываний без эзопова языка, как пространство для определенной творческой свободы. Картины Бориса Рыцарева отличает при этом еще и особый колорит, этнография без лубка. Зритель органично чувствует себя в атмосфере народной сказки, где он скорее путешественник, наблюдатель за традициями и нравами, а не экскурсант в условных декорациях парка развлечений. Как и другие киносказки этого режиссера, «Ледяная внучка» имела успех на международных фестивалях, посвященных детскому кино, и даже побывала в зарубежном прокате. Ныне в отечественном кино традиции жанра прервались.
