16+

…И Аз воздам

Драма
1991
131 мин
Россия
Видео будет доступно после получения разрешения правообладателя

В Малом театре более чем за двухвековое его существование возникла устойчивая традиция исторических спектаклей, в которых особое внимание уделялось венценосным особам. Жанр этот колебался от официозного имперского, до костюмного, исторического. Появление в пореформенное время XIX века трилогии А.К. Толстого о том, как монархия приводит страну к смуте, была отмечена независимостью взглядов поэта, драматурга, писателя. Трилогия, долго не проходившей цензуры при царствующей династии Романовых, существенно изменила представление об исторической драматургии и том, каким может быть спектакль на историческую тему. А.К. Толстой, в известной мере, спорил с официозной традицией монархического глянца.

В конце позапрошлого века при Николае II запрет был все-таки снят. Царствование Романовых стало поводом в театре не только для демонстрации любви к государю, но и поводом для объективного исторического осмысления.

После Октябрьской революции, после установления советской власти и расстрела царской семьи была введена жесткая цензура, которая поначалу вообще рекомендовала не ставить пьес, в которых действуют короли, цари и прочие венценосные особы. Со временем идеологические запреты ослабили свою хватку, но только не относительно последнего императора Николая II, которого если и изображали на сцене, то только сатирически. Факт беззаконного расстрела царя, его семьи из учебников тщательно изымался. Официальная версия убийства подавалась как историческая необходимость ради дела революции. Тема эта в числе многих других была советской властью табуирована.

Девяностые годы прошлого века прошли под знаком высвобождения от советской идеологии. Перестроечные процессы, принятие при М. Горбачева важных законов о свободе прессы, в частности, закона о печати, формулы «что не запрещено, то разрешено», — все это послужило тому, чтобы пересмотреть те вопросы истории, которые находились под строгим запретом.

Общество стало заново открывать историю государства российского. На сцене Малого театра в десятилетие, предваряющее новый миллениум, шла вся трилогия А.К. Толстого, инсценировка по его же роману «Князь Серебряный», помимо этого — «Царь Петр и Алексей» по «Детоубийце» Ф. Горенштейна, а также театр поставил пьесу великого князя Константина Романова «Царь Иудейский».

Появление пьесы С. Кузнецова «… И Аз воздам», написанной по заказу театра, который внес свои коррективы, работая над текстом совместно с автором, явилось закономерным в репертуарной стратегии, если вспомнить об историческом контексте тех лет.

Подзаголовок этой пьесы — «Последние дни семейства Романовых», указывает на конкретное время и место действия. Николай II (Ю. Соломин), его жена Александра Федоровна (Н. Корниенко), их дочери, мальчик-наследник (Никита Тихонов), доктор Боткин (Ю. Каюров), добровольно последовавший за царской семьей, вывезенной под Екатеринбург, находятся под арестом в Ипатьевском доме. Это — один полюс спектакля, и другой — революционная власть, которая, охраняя заключенных, ожидает решения из Москвы об участи царя и его семьи, обсуждает будущее, планирует собственные провокации. Эти два мира, которые прежде не пересеклись бы, в Ипатьевском доме встречаются лицом к лицу. Встречи эти разные: идеологически схватки царя с Войковым (В. Богин), споры Николая и Боткина с Вайнером (А. Михайлов), здесь и представители той части темного народа, требующие от Николая признать историческую вину как Авдеев (В. Борцов), здесь в охране и психически неполноценные как заика Сафонов (О. Куценко), вожделеющий царских дочерей. И вместе с тем, среди революционеров нет единства. Тот же Авдеев — комендант Дома особого назначения, сердечен к цесаревичу, забывает о том, что мальчик сын царя, а видит перед собою просто ребенка. Авдеев даже сочувствует болезни Алексея. Революционер Вайнер выдерживает с Боткиным (Ю. Каюров) споры о еврейском вопросе, в него западают пророческие слова доктора о будущем России. Вот что говорит Боткин: «Вам еще придется вернуться на путь абсолютной власти, но в кощунственном и кровавом искажении ее идеи. Абсолютная власть, лишенная Божьего благословления, — ничего страшнее мир не знал». Именно Вайнер — сторонник открытого суда над царем, а не тайного расстрела, тем более ребенка и невиновной обслуги императорской семьи, когда Юровский (В. Езепов) отдает приказ о расстреле, отказывается принимать участие в беззаконной кровавой расправе. Исчерпав все аргументы, этот интеллигент, пришедший в революцию вершить справедливость, снимает кобуру и кладет револьвер на стол. В этом жесте есть нечто большее: Вайнер, кажется, видит, что начало кровавому будущему страны положено, и царство справедливости — утопия. Он уже не вернется к своим товарищам.

Порой сцены, в которых революционеры, сидя за столом при тусклом свете лампы, в темноте уральской ночи, ведут свои напряженные диалоги, кажутся героями из «Бесов» Ф.М. Достоевского. Они понимают, что будут повязаны кровью, и часть из них боится оказаться крайними, как Белобородов А. Клюквина. Другие, как Голощекин (В. Бабятинский), будут без разговоров выполнять приказы начальства, в данном случае Ленина и Свердлова. Это — циник нового образца, бюрократ со стальными холодными глазами. Войкова В. Богина можно назвать младшим братом Петра Верховенского. Замутить дело, предпринять попытку спровоцировать Николая к побегу, чтобы расстрелять, насладиться, воспользовавшись ситуацией ареста царя, его унижением, начать идеологический спор с ним, чтобы безнаказанно оскорбить самодержца и его супругу, — все это с каким-то особым удовольствием делает этот человек в клетчатых брюках. Юровский В. Езепова жалостлив к собственной матери, боится, что она станет жертвой погромов наступающих белых, что не ускользает от взгляда Вайнера, но приказ о расстреле невинных, ребенка, для Юровского не проблема. В мирной жизни, глядя на такого, как он, трудно было бы вообразить, что этот человек с внешностью бухгалтера способен на столь иррациональную жестокость. Юровский лишен хоть какой-то рефлексии и, отдавая приказ о расстреле, не боится последствий.

Николая II играл Ю. Соломин. Заточение в Ипатьевском доме царь сносил с достоинством. Для него это время ареста — повод для осмысления и анализа прожитой жизни, тревоги за будущее государства. Он не оправдывал себя. Перед лицом угрозы Николай Ю. Соломина прятал беспокойные вопросы. Чем больше актер сужал роль царя до частной судьбы — заботливого отца и мужа, — тем очевидней представал перед зрителем последний российский император. Похожий на чеховского интеллигента, прячущий свою боль, готовый принять героически смерть, и потому, что так должно последнему в династии Романовых, и потому, что, пришло время идти на крест, на свою Голгофу.

Режиссеры: Борис Морозов, Александр Четверкин
В ролях: Юрий Соломин, Нелли Корниенко, Валерий Бабятинский, Вячеслав Езепов, Юрий Каюров, Александр Клюквин, Александр Михайлов, Клавдия Моисеева, Людмила Титова, Наталья Боронина, Виктор Борцов, Дмитрий Назаров, Кирилл Дёмин, Ольга Пашкова

Смотрите также

Подпишитесь на рассылку портала «Культура.РФ»
Рассылка не содержит рекламных материалов
«Культура.РФ» — гуманитарный просветительский проект, посвященный культуре России. Мы рассказываем об интересных и значимых событиях и людях в истории литературы, архитектуры, музыки, кино, театра, а также о народных традициях и памятниках нашей природы в формате просветительских статей, заметок, интервью, тестов, новостей и в любых современных интернет-форматах.
© 2013–2024 ФКУ «Цифровая культура». Все права защищены
Контакты
Нашли опечатку? Ctrl+Enter
При цитировании и копировании материалов с портала активная гиперссылка обязательна