Секреты коллекционирования от Алексея Бахрушина

Алексей Бахрушин — основатель знаменитого театрального музея
. Еще при жизни Бахрушина этот музей стал одним из крупнейших в Европе по своей тематике. Если предмет касался истории театра (а подчас просто истории), Алексей Александрович не отказывался ни от чего, брал всё, приговаривая: «Доброму вору всё впору. Там разберемся!» Вот несколько способов, которыми Бахрушин пополнял свою уникальную коллекцию. Изучаем вместе с Софьей Багдасаровой.

№ 1: Ходить по барахолкам

Марианна Кирцингер. Фигура в темном костюме с красными рукавами (фрагмент). Крепостной театр графа Шереметева, Москва. 1785. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Марианна Кирцингер. Дама в голубом (фрагмент). Крепостной театр графа Шереметева, Москва. 1780-е годы. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Марианна Кирцингер. Девушка в костюме XVI века (фрагмент). Крепостной театр графа Шереметева, Москва. 1780-е годы. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
На знаменитом Сухаревском рынке молодой Бахрушин приобрел первый важный экспонат, положивший начало его коллекции. В какой-то темной антикварной лавке он купил за 50 рублей 22 небольшие картины маслом, на которых были изображены люди в театральных костюмах.
Когда он отдал их на реставрацию, мастер предположил, что картины имеют отношение к шереметевскому театру. И действительно, как-то граф Павел Шереметев, увидев у Бахрушина эти работы, рассказал, что в 1780-е их приобрел в Париже его предок, создатель театра граф Николай Петрович. По ним шили костюмы для его труппы, в том числе для его будущей жены Параши Жемчуговой. По словам нынешнего обитателя Кусково
, из дворца они были украдены — недаром Гиляровский
говорил, что на барахолках Москвы можно найти все! Что характерно, Бахрушин и не подумал возвратить картины Шереметевым. А благородный граф, наоборот, прислал ему в подарок несколько работ из серии, случайно позабытых ворами.

№ 2: Помнить о человеческом тщеславии

Большое количество экспонатов Бахрушину дарили. Он умел обращаться со звездами сцены. Например, если Бахрушин узнавал, что кто-нибудь из известных деятелей театра собирается посетить его частный музей, он быстро организовывал специальную витрину, посвященную этому человеку.
Однако за стеклом были выставлены совершенные пустяки: все по-настоящему интересное и ценное Бахрушин прятал. А потом, подводя гостя к витрине, он грустно вздыхал: «Как обидно, что такой крупный деятель театра, как вы, так слабо отражен в музее! Но что поделать!». Прием действовал безотказно — вскоре коллекция обязательно пополнялась чем-то любопытным.

№ 3: Рисковать

Нина Мозалевская. Ксения и мамка (фрагмент). Эскиз декорации к опере «Борис Годунов». Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Александр Осмеркин. Татьяна. Эскиз женского костюма к неосуществленному спектаклю «Евгений Онегин». Государственный Камерный театр, Москва. 1936. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Андреас Леонгард Роллер. Сады Черномора (фрагмент). Эскиз декорации к опере Карла Альбрехта «Руслан и Людмила». Большой Каменный театр, Санкт-Петербург. 1842. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Бахрушин никогда не боялся рискнуть и потратить кучу денег на экспонат, который мог оказаться интересным. Как-то в гости к нему тайком пришел сын Пушкина
.
После беседы за запертыми дверьми довольный Бахрушин вышел из кабинета и рассказал семье: «Купил кота в мешке. Сейчас уплатил тысячу рублей за все бумаги по опеке Пушкина. Думаю, что не очень попал: судя по описи, там должны быть автографы и самого Пушкина, и Натальи Николаевны, и Жуковского
, и Николая I
. Пока все это по секрету. Александр Александрович только и продал с этим условием, чтобы никто об этом не знал. Дворянская спесь заедает — а я ему сказал, что стыдного тут ничего нет, что он отдает вещи в надежные руки и в хорошее место и что люди ему за это только спасибо скажут»
.

№ 4: Брать все, что дают

Бахрушин был знаком с Николаем Соловцовым — знаменитым режиссером и антрепренером (основателем театра Соловцова — ныне киевского Театра русской драмы им. Леси Украинки). Артист посетил Музей Бахрушина только однажды, причем вопреки просьбе хозяина ничего не написал в альбом для почетных посетителей — только оставил пустую страницу со своей подписью.
Коллекционер обиделся и долго уговаривал Соловцова снова приехать в Москву и посетить музей. Наконец, тот пообещал отпраздновать свой юбилей в Киеве и возвратиться. Весь театральный Киев готовился торжественно отметить 45-летие любимого артиста. Но тут Соловцов внезапно скончался. Его неожиданная смерть потрясла всех. А через некоторое время из Киева на адрес Бахрушина приехало несколько ящиков, набитых поздравительными адресами, венками, приветственными телеграммами и подношениями, которые готовились юбиляру, но не пригодились…

№ 5: Уметь получать подарки, не выпрашивая их

Щербов. Шарж на Федора Шаляпина в роли Олоферна в опере Александра Серова «Юдифь». Начало XX века. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Федор Шаляпин. Автопортрет (в режиссерской Московского Малого театра) (фрагмент). 1906. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Робер Поль. Шарж на Федора Шаляпина (фрагмент). Начало XX века. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Со временем попасть в частный Музей Бахрушина — либо с помощью своих памятных вещей, либо просто в качестве гостя на одну из его знаменитых суббот — стало делом чести. Например, коллекционер никогда не приглашал на обеды Шаляпина
, хотя и был его горячим поклонником. Присутствие темпераментного певца за столом было чересчур жестоким испытанием для нервов Бахрушина: он все время боялся, как бы Шаляпин не учинил скандала.
Шаляпин, видимо, знал об этих опасениях, но добиваться приглашений ему не позволяла гордость. Вместо этого он время от времени «напоминал о себе», присылая что-нибудь в коллекцию в качестве подарка.
Один раз таким подарком стала нарисованная им собственноручно карикатура на Константина Коровина
. Тот был на ней в полосатых парижских брюках с торчащим сзади хлястиком в жилете, с всклокоченными волосами. Его можно было узнать с первого взгляда, несмотря на то, что лица Шаляпин не изобразил. Когда кто-то спросил автора почему, тот ответил: «Так ведь Костя безличный». В другой раз певец прислал салфетку из ресторана, на которой кроме автопортрета изобразил непристойный ребус на свою фамилию. На салфетке также значилось «Бахрушину в музей».

№ 6: Не забывайте о семье

Не только Алексей Александрович, но и другие члены рода Бахрушиных увлекались коллекционированием. Его кузен Алексей Петрович Бахрушин собрал огромное количество вещей по русской истории (позже он завещал свое собрание книг, картин и миниатюр Румянцевскому
и Историческому
музеям).
Как-то, услышав от игумена Данилова монастыря, что на чердаке валяется старинный портрет какого-то генерала, кузен загорелся идеей его увидеть. Служка приволок сильно потемневшее полотно. Казначей обители получил некую сумму, а картина отправилась в дом собирателя.
В присутствии нового владельца и его двоюродного брата реставратор начал чистить полотно. После первых же манипуляций изображение генерала стало потихоньку линять. Вместо него все яснее проступал портрет Николая Гоголя
, а незадачливый покупатель становился все мрачнее. Его возбуждение падало, сменившись полной депрессией. «Вон! Тащите его вон из моего дома поскорее!» — закричал Алексей Петрович, тяжело вздыхая. Ну, а создатель Театрального музея, памятуя о близких отношениях Гоголя с Даниловским монастырем, хитро улыбнулся и увез изгнанный портрет к себе в коллекцию на извозчике.

№ 7: Ловить мгновение

Виктор Васнецов. Кума (фрагмент). Эскиз женского костюма для Марии Ермоловой в опере Петра Чайковского «Чародейка». Императорский Малый театр, Москва. 1884. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Константин Коровин. Зейнаб в короне. Эскиз женского костюма для Марии Ермоловой в спектакле Александра Сумбатова «Измена». Императорский Малый театр, Москва. 1903. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Константин Коровин. Коронационное платье леди Макбет (фрагмент). Эскиз женского костюма для Марии Ермоловой в спектакле Ивана Платона «Макбет». Императорский Малый театр, Москва. 1896. Государственный центральный театральный музей имени А.А. Бахрушина, Москва
Бахрушин жил во времена, когда творилась сама история русского театра — и не только русского. Как-то в Москву приехал величайший итальянский актер XIX века — Томмазо Сальвини. На его гастрольном спектакле «Отелло» в зале сидела Мария Ермолова. В антракте Бахрушин беседовал с Сальвини, и тот спросил: «Кто ваша первая трагическая актриса?». Бахрушин окинул взглядом комнату и увидел входящую Ермолову
: «Вот она!».
Загримированный в мавра Сальвини порывисто подошел к актрисе и поцеловал ее руку. Смущенная Ермолова положила другую руку на его ладонь — и на ее белой перчатке отпечатался темный грим. Длинная белая лайковая перчатка в рыжих пятнах заняла свое место в экспозиции Музея Бахрушина рядом с бюстом итальянского трагика.
«Культура.РФ» — гуманитарный просветительский проект, посвященный культуре России. Мы рассказываем об интересных и значимых событиях и людях в истории литературы, архитектуры, музыки, кино, театра, а также о народных традициях и памятниках нашей природы в формате просветительских статей, заметок, интервью, тестов, новостей и в любых современных интернет-форматах.
© 2013–2024 ФКУ «Цифровая культура». Все права защищены
Контакты
  • E-mail: cultrf@mkrf.ru
  • Нашли опечатку? Ctrl+Enter
Материалы
При цитировании и копировании материалов с портала активная гиперссылка обязательна